МОЕ КИНО

  «Что­-то с памятью моей стало» – не помню, что час назад было, приняла ли таблетку для сердца?.. А то, что было 74 года назад, проходит перед моими глазами четко, как немое кино. Вот и решилась написать в газету «Маяк» Вологодского района. Это теперь он Вологодский, а в ту пору места, где я жила, относились к Чебсарскому району. А я родилась в 1934 году в деревне Стризнево Хреновского сельсовета. А отец мой Сергей Михайлович Смирнов с хутора Кишкино, что в версте от Стризнева. Теперь там все поля и пахота заросли ольхой. Родителей раскулачили в 30 годы, и они выехали в Плесецк Архангельской области – на 49 квартал, в лес, где стояло 10 бараков. В них жили лесорубы – мужчины, высланные из Украины и Молдавии на 10 лет. Отец и мама там работали в магазине. Кругом лес, елки – верхушек не видать. И много черники в лесу.

    Мы жили там до 1945 года, пока был жив отец. Он получил ранение в боях за Ригу и 7 февраля 1945 года умер от тяжелых ран. Схоронен на братском кладбище в Риге. Мои дети живут в Риге и Таллинне и посещают могилу отца. После его смерти мама выехала из Плесецка на родину.

    …А я часто вспоминаю тот день – 22 июня 1941 года. В тех краях, куда мы приехали в гости к бабушке в деревню Яковцево, был праздник – девятая пятница после Пасхи. И я, уже как взрослая – шести с половиной лет, пошла в гости с родителями в деревню Брагино, что в паре километров от Яковцова. Шли мы босиком, дорога пыльная. Кругом поля, трава высокая. Подошли на Хреновскую гору к церкви. Папа сходил на кладбище, принес ветку белой сирени, помню ее аромат – очень хорошо пахла. Затем шли через ручей по мостику. Вымыли ноги, обулись и поднялись от ручья на горку. А на горе – большая деревня. Мне, жившей в лесу, среди елок, эта деревня показалась просто большущей!

    Когда пришли в село, родители пошли к родственникам, а меня доверили местным детям. Я, конечно, отправилась изучать деревню. Посреди ее был огромный пруд. По обеим сторонам пруда стояли дома. Такими красивыми они мне казались (против бараков­-то в лесу), что я ходила и, честное слово, просто любовалась! На окошках почти у всех стояли горшки с геранью. «Хорошо пахнет, – думала я тогда, – поэтому и держат цветы в доме». Других­-то, по-­моему, в то время и не было.

    Возле каждого дома стояли столы. Гости пели, плясали, играли гармони… Для меня это все было ново, интересно, потому так четко и осталось в памяти. В начале деревни была колхозная контора, где, видимо, свои, деревенские, также справляли праздник. В доме были накрыты столы.

  Около 11–­12 часов, а, может, чуть позднее, я увидела, что по полю от церкви бежит белая лошадь. Я белых до этого еще не видывала. Грива развевается! А на лошади сидит всадник в белой рубашке, та расстегнута, и ее полы развеваются, как крылья… Лошадь, казалось, летит на фоне зеленого поля, не касаясь земли…

    Я ребятишкам показала на лошадь, и они всей гурьбой побе­жали навстречу. Всадник остановился, спросил председателя, дети повели его к дому, в кото­ром были и мои родители. Председатель с посланцем пошли в контору. Ну, а мы, детвора, – к ло­шади, так хотелось еще посмот­реть на белую лошадку, погладить ее.

    Через несколько минут пред­седатель вышел на крыльцо, брякнул в железку-­«колокол», что висела на крыльце, и объявил: «Началась война. Через 24 часа мужчинам явиться в сельсовет деревни Старое для отправки в армию». Что тут началось! Женщины все заплакали и стали собираться в обратный путь – гости на празднике были и из других деревень. Мы тоже всей семьей отправились к бабушке в Яковцево, а утром на лошади выехали в Вологду. Там сутки сидели на вокзале, пока отец пытался купить билеты на поезд до Плесецка.

    В Вологде на берегу реки Золотухи был зверинец. Тут мы целый день ходили, смотрели на зверей. Были здесь слон, обезьянки всякие…Мне уже надоело слоняться от клетки к клетке, и я сидела возле деревянного моста через речку на сумках с едой.

    Только к вечеру были куплены билеты. В вагон нас с сестрой отец подавал маме через окно, так как по вагону невозможно было пройти. Когда поезд тронулся, я долго плакала: думала, что папка остался. Успокоилась только тогда, когда он через некото­рое время появился рядом. Утром 25 июня мы уже были в Плесецке…

    Вот такое кино стоит у меня перед глазами целый год с 22 июня 2014 года, когда я к 4 часам утра пришла в Шексне к памятнику погибшим воинам – сбор всех желающих в день и час начала войны был объявлен через газету. Но – увы! – пришла только я и волонтеры: два юноши и девушка. Я зажгла свечу. Постояли, глядя на язычок пламени, как в минуту молчания. И разошлись…

    Я постараюсь в этом 2015 году в день 22 июня побывать в той деревне из моего детства – в Брагине. Сберегу денег, найму такси и приеду. Интересно, какой она стала спустя 74 года?..

    Вот, не смогла носить в душе свои воспоминания, решила выложить на бумагу. Может, жив еще кто­то, кто помнит этот день девятой пятницы в Брагине 22 июня 1941 года?.. Откликнитесь.

С уважением

Маргарита Сергеевна ЛОЖНИКОВА (Смирнова),

п. Шексна.

Оригинал изображения
здесь

 



 
По теме
За прошедшие сутки, 27 марта, на территории Вологодской области зарегистрировано 1 дорожно-транспортных происшествия, в которых травмированы 3 человека.
Вечером 3 декабря 2023 года между 33-летней уроженкой Бабушкинского района и ее 37-летним сожителем произошел конфликт, который привел к печальным последствиям.
В пос. Вохтоге на ул. Колхозной находится жилое помещение, которое принадлежит администрации округа.
Областной суд
Врачи Вологодской областной детской клинической больницы провели высококлассную операцию и спасли юную пациентку с внутримозговой гематомой, сообщается на сайте правительства региона.
Красный север
Сложная медицинская операция помогла спасти жизнь юной вологжанке - Региональное Агентство Новостей В Вологодской областной детской клинической больнице врач нейрохирург Алексей Бобков провел высококлассную операцию по спасению ребёнка, который был доставлен в медицинское учреждение в тяжелом состоянии.
Региональное Агентство Новостей